Недействительность расторжения договора залога

Соглашение о прекращении обеспечительных обязательств может быть признано недействительным по правилам п. 2 ст. 61² Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Судебная практика

Банком (кредитором) и фирмой (заемщиком) заключен кредитный договор. В обеспечение исполнения обязательств фирмы по кредитному договору общество (залогодатель) по договору залога предоставило банку (залогодержателю) недвижимое имущество. Согласно договору залога его действие прекращается надлежащим исполнением своих обязательств в полном объеме, а также в случае продажи предмета залога - при обращении на него взыскания залогодержателем. Дополнительным соглашением от 24.08.2015 года стороны расторгли договор залога.

27.08.2015 года у банка отозвана лицензия и назначена временная администрация по управлению кредитной организацией.

Конкурсный управляющий банка обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным указанного дополнительного соглашения и применении последствий его недействительности.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, заявленные требования удовлетворены.

Постановлением арбитражного суда округа определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменены, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ 23.08.2018 года отменила постановление арбитражного суда округа и оставила в силе определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции по следующим основаниям (№ 301-ЭС17-7613).

Соглашение о расторжении договора залога обычно не предусматривает предоставление встречного исполнения, поэтому его действительность не могла быть проверена исходя из диспозиции п. 1 ст. 61² Федерального закона от 26.10.2002 года № 127-ФЗ “О несостоятельности (банкротстве)”, однако данное соглашение могло быть оспорено на основании п. 2 ст. 61² Закона. При оспаривании сделки по указанному основанию истец должен доказать одновременное наличие трех условий:

• сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;
• в результате совершения сделки такой вред был причинен;
• другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (недобросовестность).

Названная сделка причинила вред кредиторам должника, поскольку в результате ее совершения должна была прекратиться ипотека, т.е. исполнение обязательств фирмы перед банком осталось без обеспечения задолго до наступления срока возврата кредита.

Относительно цели причинения вреда в п. 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 года № 63 “О некоторых вопросах, связанных с применением главы III¹ Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)” разъяснено, что она предполагается, если имеются одновременно два следующих условия:

• на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;
• имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абз. 2-5 п. 2 ст. 61² Закона, в частности, сделка совершена безвозмездно.

Относительно первого из названных условий ответчиком не опровергнуто, что за три дня до отзыва лицензии банк уже являлся неплатежеспособным. Более того, как установлено в решении о признании банка банкротом по состоянию на 27.08.2015 года, размер обязательств банка превышал размер его активов более чем на 33000000 рублей. При этом не имеется оснований полагать, что недостаточность имущества в столь крупном размере могла наступить в пределах трех дней до отзыва лицензии, а не ранее.

Учитывая, что условия сделки, а также все сопутствующие обстоятельства не свидетельствуют о наличии встречного предоставления со стороны общества в пользу банка, следует признать, что в рассматриваемом случае ее можно квалифицировать для целей оспаривания по специальным основаниям как безвозмездную. Таким образом, имеется совокупность двух условий (неплатежеспособность/недостаточность имущества и безвозмездность), подтверждающая наличие презумпции цели причинения вреда.

Относительно третьего условия (недобросовестности) можно отметить следующее. Поведение кредитора, отказывающегося от обеспечения по обязательству (что влечет существенное снижение гарантий возврата долга), должно породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий. Такой участник оборота должен осознавать, что сделка по расторжению соглашения об обеспечении может нарушать права и законные интересы кредиторов его контрагента, справедливо рассчитывающих на удовлетворение своих требований за счет пополнения конкурсной массы посредством возврата кредитных средств. В результате подобной сделки лицо, освобожденное от обеспечительного бремени, получает существенную нетипичную выгоду (которую бы оно никогда не получило при нормальном развитии отношений), и на него возлагается риск последующего скорого банкротства контрагента, заключающийся в оспаривании соответствующей сделки.

Поскольку оспариваемое соглашение заключено за три дня до назначения временной администрации, сомнения в добросовестности общества должны истолковываться в пользу истца, на которого возлагается бремя доказывания добросовестности своих действий и наличия у сделки по отмене обеспечительного обязательства разумных экономических оснований. Однако таких мотивов и оснований в рамках настоящего обособленного спора общество не раскрыло, поэтому его следует признать осведомленным о наличии цели причинения вреда от совершения спорной сделки.